Елена и Влад познакомились через общих знакомых. Для Влада это был второй брак, а для Елены первый. Она очень хотела выйти замуж за Влада, потому что он показался ей идеальным: вполне симпатичным, с хорошим доходом и что было немаловажно, со своей квартирой. Лена проживала с мамой и рассчитывала, что после свадьбы они с Владом переедут к нему.
Вот только Влад, переживший болезненное расставание с первой женой, сделав Лене предложение, поставил ультиматум:
— Мы будем жить вместе с мамой.
— В каком смысле? — улыбка сползла с её лица. Она поправила только что подаренное кольцо на безымянном и нахмурилась.
— Я не люблю обсуждать эту тему… но, как ты знаешь, мой первый брак распался из-за того, что бывшая жена не сошлась характером со свекровью.
Лена еще сильнее напряглась. Будущая свекровь, Антонина Алексеевна, не казалась ей ангелом. Но и слишком близко общаться с ней Лена не собиралась. Она вообще не понимала эту фразу «не сошлись характерами».
Что могли не поделить две совершенно разные женщины, которые жили в разных концах города? Как можно было испортить отношения на расстоянии и неужели нельзя было сохранять вежливый нейтралитет?
Лена считала, что лучше смолчать, даже если твой оппонент не прав. Можно согласиться или не заострять внимания на острых углах, избегая ссор.
— Ты же знаешь, что я двенадцать лет проработала в школе. Я очень терпеливый человек. Поверь, мне нечего делить с твоей матерью, — заверила Лена.
— Именно поэтому я и решил жениться на тебе. Но моя мама уже прошла через прошлый печальный опыт. Она чуть не лишилась единственного сына…
— Боже… ты не говорил, что твоя бывшая жена настолько далеко зашла! — ахнула Лена.
— Еще как, ведь как только мы расписались, она сразу сказала, что я не должен видеться с мамой. И чтобы ее ноги не было в моей квартире!
— А, ты об этом. Я уж было подумала, что она угрожала тебе расправой, — Лене вдруг стало смешно. Она представила, как прошлая супруга грозит Владу скалкой, и прыснула. Но Владу было не до смеха.
— Ничего смешного! Моя бедная мама так волновалась, что едва не попала в больницу. Ей совершенно нельзя нервничать. К тому же она очень привязана ко мне. Ты знаешь, что мой отец умер три года назад и ей очень не хватает внимания.
— Влад, я все это понимаю, но почему нам нельзя жить отдельно? У тебя есть хорошая квартира, у твоей мамы тоже вполне достойные условия для жизни. Вы можете видеться, я не буду тебе ничего запрещать. Зачем нам с ней съезжаться? У нас разные интересы, разный ритм жизни, разные привычки! Мы будем друг другу мешать. Я люблю полежать в ванной, а твоя мама наверняка не любит, когда ванную занимают надолго. Я люблю убираться по вечерам, после работы, предпочитая освобождать выходные для отдыха, а твоя мама наводит порядок по субботам. У нее свой взгляд на то, как и что готовить… она сорок минут учила меня правильно фаршировать гуся… а я не ем мясо! Да мы с ней совершенно разные!
— Тебе так кажется. Моя мама чудесный человек. Она терпимо относится ко всему, а ты ей понравилась, и она уже заранее смирилась с твоими недостатками.
Лена прищурилась. До тридцати трех лет она считала, что у нее не было недостатков.
— В общем, мы поженимся, если ты согласна на эти условия. Я не хочу разочаровывать маму. Она у меня одна…
«А жен может быть сколько угодно», — мысленно добавил Влад, но вслух он об этом не сказал. Все-таки Лена была вполне неплохой кандидаткой на его сердце. Вкусно готовила, умела гладить рубашки и с первого раза нашла общий язык с его мамой, хотя Антонина Алексеевна была настроена скептически, рассматривая потенциальную невестку как врага.
Лена задумалась.
— Хорошо, я подумаю над твоим предложением и сообщу ответ, — улыбнулась она и, не возвращая кольцо, вышла из автомобиля Влада.
— До встречи, Леночка! — крикнул ей жених.
Дома Лену ждала мама. Она сразу же заметила кольцо на безымянном пальце дочки.
— Поздравляю! Ну наконец-то! И на нашей улице праздник, — выдохнула мать. Она беспокоилась, что ее дочь все никак не может найти спутника жизни. Никто из ее мужчин не доводил дела до ЗАГСа, ограничиваясь несерьезными отношениями и очень разочаровывая потенциальную тещу. И вот наконец-то Влад подарил Елене кольцо!
— Пока рано поздравлять. Я сказала, что подумаю.
— Что сказала?!
— Взяла время, чтобы взвесить все «за» и «против».
— Звони ему прямо сейчас и говори, что согласна, пока он не передумал на тебе жениться, — сказала мама.
— Ты говоришь так, словно я какая-то не такая, — обиделась Лена.
— Да! Ты слишком разборчивая и с завышенными требованиями! Влад прекрасный мужчина! Чего тут думать?!
— Он хочет, чтобы мы жили с его мамой.
— Ты же говорила, что у него есть своя квартира.
— Да. Это так. Но после свадьбы жить он хочет с мамой. У нее трешка в центре.
— Странно. Но в этом тоже есть плюсы. Во-первых, тебе не придется каждый день готовить для него, ведь есть мама. Во-вторых, его квартиру вы сможете сдавать, а это дополнительный доход. А еще, коммуналка пополам, продукты пополам, даже уборка и та может быть по очереди! Ну, и главный плюс в том, что это трешка в центре. Ты же понимаешь, что это более престижный район? Рядом с работой, близко ко всему… да я бы на твоем месте радовалась, что тебе так повезло. А уж если тебе эта Антонина Алексеевна будет поперек горла, то ты сможешь все устроить так, чтобы через несколько месяцев съехать обратно, главное квартиру Влада не продавать. Сейчас твоя задача замуж за него выйти. А уж когда будет штамп в паспорте, сможешь крутить мужем так, как заблагорассудится. Ты же замуж выходишь не за свекровь, поэтому в любой момент сможешь с ней распрощаться.
Лена решила, что в словах матери была логика. Ей нравился Влад и лишаться перспективных отношений из-за странностей свекрови очень не хотелось. Поэтому Лена решила согласиться, немного потерпеть, а потом поставить мужу новый ультиматум. Например, когда она бы забеременела.
Влад воспринял согласие Лены как должное. Он не сомневался, что она ответит ему «да».
— Никаких свадеб, просто роспись. Я помню, сколько было вложено в прошлый праздник. Лучше эти деньги потратить на путешествие. А пока мы будем в отпуске, мама подготовит для нас комнату, — сказал он. Лена кивнула. Ей было все равно.
Отпуск пролетел как один день. Когда молодые вернулись, их ждала суровая Питерская осень… и квартира свекрови.
— Что из вещей ты хочешь перевезти? — спросил Влад. Антонина Алексеевна была в поликлинике и молодые могли поговорить без лишних ушей.
— Вообще-то, я думала, что мы сделаем ремонт в спальне. Здесь старые обои, которые мне не нравятся. Ну и мебель новую купим. Не будем же мы спать на диване.
— Я поговорил с мамой на эту тему. Она согласилась с тем, что нам нужна кровать.
— Отлично, — обрадовалась Лена.
— Но вот насчет ремонта… она против.
— Почему?
— Понимаешь, эти обои — гордость нашей семьи. Они подарены моей бабушке какой-то очень знатной особой, такие же обои в одной из спален дворцового ансамбля…
Лена посмотрела на обои, перевела взгляд на мужа и хмыкнула.
— Сомневаюсь.
— Ты это моей маме не вздумай ляпнуть. Она очень трепетно относится к достоянию нашей семьи.
— А ковер на полу, который проела моль — это тоже ваше достояние?
— Не придумывай. На нем нет дыр.
— Зато пыль точно со времен твоей бабушки! Это вредно для здоровья!
— Лена, ты должна усвоить важную вещь: ты в этом доме гостья. А гости свои правила не диктуют.
— Я гость?! Вообще-то, я планирую тут жить.
— Ну да, чувствуй себя как дома, конечно. Но ни о каких глобальных перестановках и заменах речи быть не может. Маме волноваться нельзя. Она здесь каждую трещину на паркете знает. Нашей квартире столько лет! И мы ей гордимся. Ты ведь знаешь, что я в седьмом поколении Петербуржец?!
— Знаю, знаю.
— Так что относись ко всему с любовью и благоговением.
— Дети! Я дома! — крикнула из прихожей Антонина Алексеевна. — Сегодня просто отвратительная погода… пронзительный ветер и сырость. Кажется, я подхватила простуду!
— Вам нужно выпить чай с медом, — посоветовала Лена.
— Отличная мысль. Владик, принеси-ка мне бальзам. Чай без бальзама — пустая трата времени.
Антонина Алексеевна уселась за стол.
— А мы, пожалуй, с вами выпьем, да Влад? — спросила Лена.
— Только не в этой чашке! Это чашка моего мужа!
Лена хотела было ляпнуть, что его уже нет и он вряд ли будет против, но молча поставила чашку, ожидая разъяснений.
— Можешь брать с верхней полки. Там посуда для гостей, — сказала свекровь.
Лене не нравилось слово «гость». Но она не стала поднимать этот вопрос. Просто вынула пару чашек, отметив, что они не слишком чистые. Захотелось их как следует помыть.
— А где у вас средство для мытья посуды? — уточнила Лена.
— Возьми хозяйственное мыло. Я мою им.
— Мылом? Посуду? — не поняла Лена. Хоть она и была вегетарианцем и покупала только экологичные средства, ей было странно, что в доме не нашлось никакой бытовой химии.
— Я всё мою исключительно хозяйственным мылом. Оно не вредит коже, а также отлично отмывает любую грязь. И белье я стираю тоже им, если хочешь знать.
— Руками? У вас же есть стиральная машина…
— Деликатные вещи вообще нельзя стирать в машинке. Только вручную! Запомни.
Лена кивнула. Она представила, как свекровь полощет свои панталоны в раковине и ей стало смешно. Но смешно ей было до тех пор, пока она не осталась без водных процедур из-за того самого белья, висящего над ванной.
— Антонина Алексеевна, не могли бы вы убрать свои вещи?
— Прости, но сегодня у меня день стирки. Пока белье не высохло, убирать его нельзя.
— Почему вы не пользуетесь сушилкой для белья?
— Очевидно потому что у меня нет этой самой сушилки для белья.
На следующий день Лена принесла складную сушилку. Сколько было причитаний, о том, что ее некуда ставить, что старинные обои от сырости отклеятся и упадут… и все же Лена настояла на своем. Свекровь стала сушить свои вещи там, где это было рационально. Но если с сушилкой все прошло относительно гладко, то вот с проблемой мытья посуды вопрос встал настолько остро, что Лена начала бояться за свое здоровье.
— Леночка, дочка, ты посуду не мой. Я сама.
— Но Антонина Алексеевна, мне вовсе не трудно.
— Зачем тебе маникюр портить? Лучше чем-нибудь другим займись. Влад, забери Лену.
Мало того что тарелки не промывались, так они еще и не просушивались. Есть из такой посуды было очень неприятно и даже опасно.
— Влад, давай купим посудомоечную машину.
— Нет. Мама не будет ей пользоваться. Во-первых, она слишком много электричества сжигает, во-вторых, тратит огромное количество воды, а у нас счетчик, каждая капля на счету! Ну и, конечно, она привыкла мыть руками и хозяйственным мылом. А посудомойка мыло не принимает. Так что просто выкинем деньги, будет стоять и пылиться.
«Как и все в этом доме», — подумала Лена.
Она поняла, что если не выйдет изменить свекровь, то надо действовать хитростью.
Каждый вечер, когда Антонина Алексеевна уходила к себе и закрывала дверь, Лена тихонько шла на кухню и тщательно перемывала всю посуду, которой она пользовалась для приготовления пищи. Лена также мыла приборы, столы и рабочие поверхности. Ни о каком мыле речи не шло. Лена пользовалась проверенным средством для мытья посуды.
Утром кухня блестела, и свекровь могла снова ее пачкать.
Конечно, Лена уставала, и порой ей не хотелось идти на кухню поздно вечером. Но зато она твердо знала, что с чистой посудой ее здоровью ничего не угрожает.
Влад не обращал внимания на эту «странность» жены. К тому времени он обычно уже спал.
Но не только посуда требовала хорошей чистки. Вся мебель в квартире была покрыта вековой пылью.
— Я протираю пыль ежедневно, — утверждала свекровь. — Лена, не подходи к серванту! Его нужно протирать только специальной тряпкой. А хрусталь мыть исключительно прохладной водой с раствором уксуса! Отойди… не трогай. Я знаю, как ухаживать за посудой. Лучше займись чем-нибудь другим. Влад!
Лена могла бы смириться, но проблема была в том, что хрусталь стоял в их с Владом комнате.
Этот огромный сервант занимал столько места, что двуспальная кровать едва убралась.
— Может, мы его продадим? Купим новый, удобный шкаф, где будут наши вещи, а не эта витрина с ненужной посудой…
Влад не ответил. Но по его взгляду стало понятно, что этот хрусталь еще его пра-пра-пра-бабка получила от самой Императрицы.
И все же дышать пылью было вредно. Да и ковер, который лежал на полу, не очищался даже пылесосом. А кресло, выполнявшее функцию лежанки для кота, было настолько перепачкано шерстью и застарелыми пятнами, что было не разобрать, где узор, а где грязь. Лене было неприятно смотреть на эти вещи, не то что ими пользоваться. Она заказала чехол на кресло, но Антонина Алексеевна со скандалом сняла чехол и унесла в шкаф.
— Вот помру, тогда делайте что хотите. Но пока все в этой квартире будет так, как было до вас.
И тогда Лена стала думать. Она посоветовалась с мамой.
— Надо устроить генеральную уборку, — огласила мысли Лены ее мать.
— Ага. Антонина Алексеевна целый день дома.
— Она ведь обожает сына, так?
— Да. Он для нее свет в окошке.
— Тогда у меня есть идея.
Антонина Алексеевна даже прослезилась, принимая подарок от невестки.
— А ты? Почему не хочешь пойти с нами? Я понимаю, что билеты очень дорогие… но можно было накопить и на три билета.
— Я хочу, чтобы вы с Владом сходили вдвоем. Вам нужно иногда от меня отдыхать.
— А ты чем будешь заниматься?
— А я с мамочкой побуду. Мы с ней тоже давно не виделись. Она заедет на чай. Вы не возражаете?
— Не возражаю. Главное, не берите чашки с первой полки. Гостевая посуда…
— На верхней полке. Я помню. Хорошего вечера.
Когда свекровь и муж ушли, Лена взялась за дело. Через полчаса к ней на подмогу приехала ее мать. Они вычистили ковер специальным для ковров. А самое главное, вывели пятна с кресла и дивана, специальным пятновыводителем. Конечно, не все пятна не ушли, но диван стал выглядеть гораздо лучше. Да и кресло обрело обновленный вид. Пятно от чая, раздражающее Лену, удалось вывести со второй попытки, при этом средство не повредило саму обивку, что было крайне важно.
Женщины наводили порядок ровно два часа. Лена даже успела помыть раковину и ванну, чтобы успеть принять душ.
— Спасибо, мамуль. Теперь тут легче дышать.
— Это точно. Ну я пойду. В следующий раз жду приглашения в гости, а не на уборку.
— Надеюсь, что в следующий раз мы с Владом наконец-то переедем в свою квартиру.
— А по-моему, и тут хорошо… — сказала мама.
— Когда чисто везде хорошо. Спасибо тебе, — заметила Лена и обняла мать.
Антонина Алексеевна и Влад пришли домой в хорошем расположении духа.
— Потрясающий спектакль! Костюмы, артисты, декорации! Мы в восторге! — делилась впечатлениями свекровь. — В своих новых очках я смогла все разглядеть!
— Спасибо, Лен. Мама очень довольна, — прошептал на ухо Влад. А чуть позже он достал из кармана коробочку с золотой цепью и подвеской. — Это тебе. Подарок.
— За что?
— За то, что ты та, о ком я так долго мечтал. Кстати, дома очень чисто. Я заметил. Ты не только хорошая хозяйка, но и умная женщина.
Лена улыбнулась. Ей было приятно.
— Я думал, что ты не выдержишь капризы моей мамы. Она сложный человек… но все равно она хорошая. А ты… в общем, спасибо. Я не устану повторять тебе это миллион раз, — Влад убрал прядь волос за ухо и собрался поцеловать жену, но им помешала Антонина Алексеевна.
— Кхм… Лена, твоя мама, кажется, кое-что забыла… — она с озадаченным видом держала в руках бутылочку с гелем для чистки кухонных плит.
— Точно… — Лена покраснела. Она решила, что свекровь устроит скандал и начнет ругаться. Будет твердить, что кухонный фартук не следует чистить без ее разрешения, и вообще… что ничего не имеет смысла, кроме хозяйственного мыла. Но Антонина Алексеевна удивила невестку.
— Знаешь, я когда на кухню вошла, обалдела. Мне прописали новые очки, и я как раз их забрала из оптики. Так вот… я не говорила, но когда с утра посмотрела на кухню сквозь новые стекла, мне стало нехорошо. А теперь… я даже глазам не поверила. Все чисто. Волшебнице, которая побывала у нас дома, передавай от меня огромное спасибо, — свекровь бросила взгляд на кресло и ковер и покачала головой.
— Мам, это не фея. И не волшебница. Это моя золотая жена и теща, — Влад прижал Лену к груди и понял, что не ошибся. А Антонина Алексеевна больше не запрещала невестке прикасаться к своим вещам. Увидев результат, она стала больше ей доверять, и в доме наконец-то стал порядок. Во всех смыслах этого слова.
— Что-то ты даже не намекаешь, что хочешь съехать, — сказал Влад как-то утром.
— А я не хочу. Мне и тут нравится, — рассмеялась Лена, подливая чай свекрови.
— Доченька! Я вернулся! Возьми меня к себе. — спустя 25 лет, объявился папа