— Пап, так нельзя, — говорит мне мой двадцатилетний сын после того, как узнал, что я собираюсь развестись с его матерью.
— Почему это? Я тебя вырастил, матери её часть имущества и сбережений оставляю. Ну не люблю я её больше! Ты сам уже взрослый мужчина, со временем поймёшь, — отвечаю я ему.
— Пап, но это нечестно, ты забыл, что семь лет провел в инвалидном кресле, мать пахала как сумасшедшая, подорвала здоровье, продала квартиру, которая досталась ей в наследство от бабушки… А теперь ты оперился, восстановился и до свидания? Да мать с ума сойдёт, — объясняет мне сын.
— Послушай, я же не просил её жертвовать собой. Это было её решение. Твоя мама — взрослый человек, — объясняю я сыну терпеливо.
Да, действительно Мария много для меня сделала. И всё-таки в последние несколько лет и я встал на ноги и вносил свою лепту в семейный бюджет, не меньше половины. Что касается квартиры, то всё же какое-никакое жильё после раздела нашей трешки ей останется. Ну, по крайней мере на комнату в общаге хватит.
И ещё можно уехать в какой-то город поменьше, тогда Маша сможет жить в какой-то вполне приличной однушке. В конце концов, разве я виноват, что попал в аварию тогда?
Если честно — то да. Почти десять лет до аварии я выпивал и почти не работал. Ну и что! Кто не без греха. В конце концов, Маша могла меня бросить. Кто её просил со мной оставаться? Мне что теперь принести себя в жертву просто потому, что она так делала? Но у меня другой характер. Я не обязан делать что либо против своей воли.
— Пап, ты просто трус. Нашёл себе богатенькую свежую жену без проблем, которая обеспечит тебя халявной работой, вот и сваливаешь. Хотя бы признай это, — говорит мне Павел.
— Ладно, признаю. А кто бы отказался от лучшей жизни? Разве не все так живут? Акуна матата! Просто не заботься ни о чём и наслаждайся жизнью, — отвечаю ему я.
Когда я решаю поговорить с Машей, та уже все знает. Видимо, сын её подготовил. Она спокойна, только очень бледна.
— Боря, я тебя только об одном прошу, уезжай сегодня. Я тебе уже вещи собрала, — просит Мария.
— Что ж, я только соберу вещи, — я цивилизованный человек, сам с радостью обойдусь без истерик.
— Все уже готово, — Маша показывает мне на чемоданы, которые собраны и стоят в моей комнате. И добавляет: — Тебе вызвать грузовое такси?
— Ничего, справлюсь, — гордо говорю я.
На самом деле моя Оля давно уже умоляет к ней переехать. Ей только брякни — и она примчится на крыльях. То-то будет радости!
Мы познакомились с ней в санатории. Она ухаживала там за отцом. Я был с женой, проходил реабилитацию. Но это, разумеется, не помешало познакомиться с потенциальной наследницей богатого человека.
Когда она грустно заговорила о том, что не знает, как будет справляться с огромным коттеджем отца, если его не станет, я тут же понял: вот он, мой шанс; долой унылую Машу и вечно недовольного сына, который считает меня непорядочным и неблагодарным. Эх, Паша! Сам бы пожил рядом с такой унылой и не следящей за собой женой, так понял бы меня. У Маши явно истек срок годности. Она износилась и выглядит как поношенное пальто. А мужчина жених в любом возрасте.
Оля быстро пошла на контакт. Это и не удивительно, я всегда был обаятельным. Был и странный момент. Она не соглашалась стать моей любовницей до свадьбы. Но в конце концов, должны же быть у богатой наследницы свои странности.
— Оля, я еду к тебе, моя птичка! — радостно чирикаю в телефон. Маша смотрит на меня страдальческим взглядом. Ничего, скоро я избавлюсь от ее тоскливой рожи. Какое же это будет счастье!
Оля говорила, что отец долго не протянет. Скоро я стану полновластным хозяином его огромного престижного коттеджа и сбережений.
— Ах, как хорошо, я пришлю за тобой такси! — отвечает она и громко чмокает в трубку.
Всего через полчаса заботливые грузчики перемещают мои чемоданы в машину. Я машу рукой сыну и жене и уезжаю в новое светлое будущее.
Через час мы останавливаемся у какой-то хибары:
— Хозяин, приехали! — говорят грузчики.
— В смысле? Это какая-то ошибка. Вы должны доставить меня в коттеджный поселок к нормальному дому! — отвечаю я.
— Звоните, уточняйте у Ольги Ивановны, — советуют они.
Я так и делаю:
— Оленька, кого ты за мной послала? Эти дурни привезли меня неизвестно куда, — говорю я своей невесте.
— Они правильно тебя привезли, — каким-то совсем чужим голосом добавляет Ольга. — Это же дом твоих родителей. Из него тебя когда-то забрала Маша. Разве нет?
Тут я понимаю, что так и есть. Я действительно вырос в этом доме. Как бы мне хотелось забыть детство среди пьянчуг, которые не хотели ни о чем заботиться.
— Подожди, но мы же с тобой должны пожениться! — я пытаюсь сделать вид, что все на свете шансы сейчас не ускользают от меня.
— Боря, на самом деле у меня нет никакого богатого отца. Я просто медсестра. Маша наняла меня, чтоб я проверила, как ты к ней относишься. Кстати, не рекомендую возвращаться домой. Твоя жена уже явно поменяла замки, — отвечает Оля.
— Но это не может быть правдой! Маша меня любит! — возмущаюсь я.
— Любила. Но поняла, что некоторых людей проще переделать обратно в собаку. Ты знаешь, что она теперь очень богатая женщина? Так хотела тебя спасти, что случайно добилась успеха, — засмеялась в трубку Ольга.
— Ничего, я отсужу свою часть квартиры, не буду я жить в этой хибаре, — я настроен решительно.
— Ну вот, я же говорила твоему сыну, что отговаривать тебя бесполезно. Ты жестокий и неблагодарный. Тебя волнует только собственный комфорт, — сказала мне Оля. И добавила: — Нет у тебя никакой доли. Ты забыл, что сбил человека и теперь должен его содержать? Маша развелась с тобой еще тогда, и отдала деньги за твою долю.
— Но так нельзя поступать с человеком! Я докажу, что не давал согласия, — возмущаюсь я.
— Это уже суду решать было, а не тебе. В то время ты был недееспособным, и Маша была твоим опекуном, — терпеливо объяснила Оля.
В это время я вдруг заметил, что грузчики выгрузили мои чемоданы и уехали. Я попытался дозвониться до супруги и сына. Никто не брал трубку. На карте было всего десять тысяч рублей, остальные я потратил на кафешки, всегда любил жить на широкую ногу.
Хорошо, что сейчас у меня отпуск на работе. Я что-то придумаю с жильем. А пока можно немного подумать.
Я зашел в дом, который давно пустовал. Разжег печь, чтоб согреться. Купил немного овсяной крупы, консервов, хлеба и чаю в местном магазинчике. Посмотрел на почти разрушенный дом, и вдруг осознал, что меня просто бросили как собаку! Я один, никому не нужен.
Вдруг я услышал шум колес. Выбежал и увидела сына:
— Пап, мама все же купила тебе комнату в общаге. Если все устроит — оформим ее на тебя. Тебе нельзя здесь жить, уже ноябрь, — сказал Павел и посмотрел на меня без всякой злости как на какого-то очень больного человека.
— Мы еще посмотрим, — для виду я хорохорился, а сам был безумно рад.
Общага оказалась не такой уж плохой. Люди пьющие, но не буйные. Даже есть душ и биотуалет в комнате. Холодильник, мебель, даже постельное белье и диван, чашки и ложки. Прямо заезжай и живи.
— Мама тут даже небольшой ремонт сделала, — пояснил Паша. И добавил: — Матери не звони больше и не приходи, а то и этого лишишься. Если что набери меня. Я все организую. Понял?
— Чего уж тут не понять. Я уже согласен. Что еще остается, если меня все предали, — пробурчал я не слишком нагло и громко. А то если и сын рассердится — плохи мои дела.
— Ладно, на этой неделе тогда оформим на тебя все как полагается, — сын милостиво сделал вид, что не услышал. Дожил! И родной сын не уважает! И бывшая из дома выгнала, еще и наняла какую-то прохиндейку, чтоб меня проверить.
Ну ничего, зато я хотя бы работаю. А эта комната намного лучше, чем хибара, в которой я вырос. Вот встану на ноги и покажу им всем, что и сам чего-то стою!
Буду жить долго и счастливо, снова женюсь. Дайте только время, злыдни! Боря вам всем докажет и покажет. Он не сдается.
