Голос женщины дрожал от нетерпения. Но мужчина был не готов к тому, что последует потом. Поэтому, вздохнув, сухо ответил:
— Нет, мама, задерживают.
Женщина секунду помолчала, а потом жалостливо попросила:
— Про меня хоть не забудь. Я знаю, у тебя свои заботы, жена молодая, ребенок. Но кто поможет своей маме, как не сын?
Мужчина еще поговорил немного, а потом положил трубку. Все мамины жалостливые слова были немым укором ему, плохому сыну. Потер лоб и бездумно уставился на экран монитора. Он соврал, зарплату перечислили еще утром. Но денег критически не хватало и придется снова врать жене.
Сколько он себя помнил, его мама никогда не работала. Отец прилично зарабатывал, в семье всегда был достаток. Ему покупали только самое лучшее, оплатили обучение, приобрели отличную квартиру, подарили машину. Но все изменилось три года назад. Отец скоропостижно скончался, оставив свою жену одну. И она не смогла принять новые реалии жизни.
Светлана Ивановна была избалована мужем до безобразия. Нет, он не был миллионером, но позволял своей супруге многое. И теперь она искренне считала, что сын должен ее обеспечивать. Не идти же ей на старости лет на работу? Головой он понимал, что его мама и не стремиться ее искать. Да и кто ее возьмёт без стажа и непонятно какого образования? Мама родила его рано и за плечами, кроме школы, ничего не было. Это отец всегда стремился, но не она.
Первые пару лет после смерти отца он даже не задумывался, откуда мама берет деньги. У него были свои заботы, хлопоты. Он недавно устроился в новую компанию, женился. Потом жена забеременела. А вот полгода назад в его жизни начался ад.
Оказалось, его мама просто тратила накопленные деньги. И когда они закончились, спокойно потребовала содержать ее. Но подошла к этому разговору мастерски.
В тот вечер он заехал после работы к маме. У нее что-то случилось, но он не понял, что конкретно. То ли лампочку надо вкрутить, то ли диван передвинуть. Злясь на самого себя из-за своей мягкотелости, поехал помогать. Марина только родила, у дочери целый день болел живот, а тут это.
Мама не стала ходить вокруг да около. Налила чай, поставила перед ним его любимое печенье и спокойно сказала:
— Не буду разводить китайские церемонии. Максим, у меня нет денег. Не буду же я продавать вещи? Я посчитала, мне в месяц примерно надо 55 тысяч. Поэтому ты должен мне помогать.
Он любил свою маму и понимал ее с полуслова и с полувзгляда. И теперь четко осознал, что она не шутит. В растерянности только переспросил:
— Сколько?
— Меньше не получается, я уже и так прошу по минимуму. Что ты так смотришь? Мы с папой дали тебе все. У тебя квартира, машина. Я много не прошу взамен.
— А мне на что жить?
Женщина только хмыкнула, а потом погладила его по голове:
— Ты весь в отца. Только он мне такие глупые вопросы не задавал. И умел взять на себя ответственность за семью. Пора взрослеть, сыночек. Конечно, ты можешь думать только о себе. Но не забывай, то у тебя есть я.
Расстроенный, Максим приехал домой и поговорил об этом с женой. У Марины просто округлились глаза от удивления. Фыркнув, просила:
— Сколько ей надо в месяц? А ничего, что у тебя зарплата только 90, а я в декретном? Или у тебя есть печатный станок?
— Ну, она же мне квартиру подарила. И машину.
— Она? Или отец? Или попрекать этим всю жизнь будет? Ты, конечно, переводи обязательно. Куда же тебе еще деньги девать. А твоя мама на работу не хочет устроиться?
Жена закипала быстрее, чем электрический чайник. И теперь он оказался между двух огней. Мама сменила тактику и плакала, что ей нечего есть. А жена угрожала разводом. Иногда ему хотелось просто исчезнуть из жизни, насколько его выматывали эти скандалы. Легко и просто советовать послать маму. Но это же его родной человек, и не ее вина в том, что ее избаловал отец. И жену он свою понимал. Маленькая дочка постоянно болела, а цены на лекарства кусались.
Максим нашел выход — стал работать больше, попросил еще одну вакансию на полставки. Теперь он не бывал практически дома, но денег все равно катастрофически не хватало. Марину он успокоил, мол, все понял и осознал, мама пусть выкручивается сама. А сам переводил матери по возможности то 30, то 50 тысяч.
Теперь его жизнь превратилась в изматывающий марафон. Он дико уставал физически и морально. Думал, что так будет лучше, но грыз себя каждый день. Какой он мужчина, какой сын. Ведь не может обеспечить ни семью, ни маму. И врет каждой из своих любимых женщин.
А вчера случилось страшное. Он пришел, как обычно, домой ближе к 9. Снял куртку, помыл руки, поплелся на кухню. Странно было, что жена не вышла к нему. Он привык, что она всегда встречает его, бежит разогревать ужин, целует. На душе сразу же становилось хорошо, тепло. Открыв холодильник, позвал любимую:
— Марин, ты в детской?
Он слышал, как она возится там, и подумал, что укладывает малышку спать. Сфокусировав зрение, попытался найти ужин. Но на полках было пусто! Ничего не понимая, захлопнул дверцу и пошел в комнату.
Открыв дверь, он увидел заплаканную жену, которая знаками показала ему молчать. Кивнув, ушел. Минут через 10 вышла Марина и шепотом спросила:
— Что ты хотел?
— Чего ты плакала?
— Тебе какая разница?
Такой агрессивный тон был настолько для нее не характерен, что Максим замолчал, не зная, что ответить. И просто решил сгладить обстановку, спросив, где ужин.
— Сходи к маме и поешь. Ты же туда бесконечно деньги переводишь, пусть кормит, — зло зашипела жена.
Ему всегда было трудно врать, но сказать правду он не мог. Покраснев, начал лепетать оправдываясь:
— Ей же надо, ты же знаешь. А жить ей на что? Я же немного переводил.
В голове же билась только одна мысль — как она узнала? Он ведь тщательно скрывал переводы от жены, зная, что та разозлится. А женщина уже не молчала. От злости ее зареванное лицо покрылось некрасивыми красными пятнами, она шмыгала носом и полушепотом кричала:
— Хорошо было мне врать? Скрывать деньги? Да, ты же отличный сын! Только за мой счет! Я не вижу тебя, дочь растет без тебя. А ты на маму свою горбатишься. Одного в могилу свела своими хотелками, теперь за тебя взялась? И еще посмела мне позвонить, наорать. Денег ей надо? Так разводись со мной и обеспечивай ее!
Марина уже не шептала, а кричала, забыв, что только что уложила спать дочь. И расплата пришла мгновенно. В детской раздался крик и женщина, резко замолчав, бросилась туда. А Максим стоял, оглушенный и опустошенный. О таком он не подумал. И не хотел терять свою семью.
Они полночи проговорили с женой, вспоминая старые обиды. У Марины столько накопилось, что у него реально заболела голова. И ее ненавидит его мама, и настраивает против нее, и жизни им не дает. С трудом он уговорил потерпеть полгода. И переводить по 20 тысяч это время. Судя по сузившимся глазам супруги, он понимал, что это действительно временный компромисс. Но как сказать матери?
И вот теперь он сидел, отрешённо глядя в монитор. И что дальше? За что мама будет жить? Пойдет работать продавцом за копейки на старости лет? Она, которая в своей жизни ничего тяжелее вилки не держала. А самое страшное, что может набрать кредитов. А расхлебывать потом придется ему. Никто из них не хотел слушать и слышать его, и каждую из них ему было до слез жалко. Но что ему делать? Почку продать? Со всех сторон виноват.
Совершив перевод, он снова замер. Может быть, поискать матери работу? Спустя пару минут раздался звонок. Недовольный женский голос резал слух:
— Солнышко мое, а чего так мало?
— Мам, тут такое дело. Короче, это все. Больше я не могу.
— Что не можешь?
Не выдержав, он глубоко вздохнул и быстро произнес, страшась передумать:
— Мам, у меня проблемы с Мариной. Я не так много получаю, у меня семья. Это немаленькие деньги. Устройся, пожалуйста, на работу.
— Ясно. Значит, матери у тебя больше нет.
Мужчина внимательно послушал короткие гудки, а потом облегченно вздохнул. Но спустя час ему позвонили. Его маму забрали в больницу в тяжелом состоянии. Примчавшись туда, он узнал, что у женщины был гипертонический криз. Коря себя, Максим бочком протиснулся в палату. От жалости у него застыло сердце. Мама лежала бледная, под глазами темные круги, ему даже показалось, что она как-то осунулась.
Увидев сына, женщина демонстративно отвернулась и сжала в кулачках тонкое одеяло. Не выдержав, он как в детстве протяжно позвал:
— Мам.
— Иди к семье, что тебе здесь надо?
Женщина говорила тихо, ровно и спокойно. Он знал этот тон и он не предвещал ничего хорошего.
— Мам, не злись. Не обижайся, пожалуйста. Просто так получилось.
— Я не хочу с тобой разговаривать.
— Может быть, тебе что-то надо? Апельсинов, сока?
— Спасибо. Устроюсь на работу и куплю.
Стараясь стать незаметнее, вышел из палаты. Поговорил с врачом, который, отводя глаза, пообещал, что все наладится. Пошел в ближайший магазин. Там купил сок, фрукты, подумав немного, взял баночку красной икры. Он знал, что мама ее обожает. От страха за нее у него колотились руки. Он с трудом сдерживался, чтобы не сесть в угол и как маленький мальчик заплакать. Из-за каких-то денег чуть не потерять мать!
Сдерживая эмоции, молча все принес и пообещал прийти завтра. Выйдя, отошёл в сторону и закурил. Домой ехать не хотелось, на душе было тяжело. И так плохой, и так. Постояв пару минут, взглянул на небо. Так ярко светило солнце, пели птицы, а ему хотелось просто исчезнуть. Постояв еще немного, он двинулся к машине, но на полпути остановился. Может быть, надо что-то привезти из дома?
Потом он сам не мог объяснить, почему не позвонил, а вернулся. Зайдя в отделение, увидел, что его мама заливисто смеется, держа в руках стаканчик с кофе. А рядом с ней стоит ее подруга в белом халате. Женщины резко побледнели, а до него дошло. Как он мог забыть, что тетя Лена врач и работает как раз в этой больнице? Значит, это все просто спектакль? Он секунду постоял в дверях, а потом вышел, громко хлопнул дверью. Как он мог в это поверить?
Прошло полгода. Максим переводил ровно 15 000 в месяц. Все сообщения от матери, не читая, стирал. Женщина пару раз пыталась поговорить с ним, даже приезжала в гости, но он не реагировал. Марина нашла его маме подработку и даже помирилась с ней. Несмотря на свою эгоистичность, женщина обожала внучку и действительно хотела наладить отношения. Но что-то сломалось в нем. Он перестал верить ей, только по-детски обижался.
