Снимаю босоножки с ног и спешу в комнату. Муж уговорил меня уехать с дочкой на недельку к его маме в пригородный дом, чтобы не скучали, пока он будет в командировке. Решение оказалось спонтанным, поэтому из-за спешки я забыла забрать сумку с тёплыми вещами дочурки. Поняла это, только когда приехали. Пришлось больше часа ехать по пробкам обратно домой. Хорошо хоть, что Диана осталась со свекровью, а то бы извелась в машине. Мало того, что до ужаса душно, а кондиционер включать с грудным ребёнком не самое полезное, так ещё и медленное движение изматывает. Поехали – встали – поехали – встали. Бррр!
— Егор? – зову я, но муж не откликается.
Странно это как-то. Он точно дома. Самолёт у мужа только ночью, а его машина стояла на парковке. Или решил поехать в аэропорт пораньше на такси? А я рассчитывала, что ещё раз поцелую его и скажу, как сильно люблю и уже скучаю. Может быть, Егор уснул? Не проспал бы свой рейс с таким крепким сном.
Открываю дверь в комнату и с ужасом застываю, глядя на представшую зрелищу картину. Муж едва успел натянуть брюки, рубашка на нём ещё расстёгнута, светлые русые волосы взъерошены, а рядом стоит длинноногая шатенка, расправляющая коротенькое платьице, которое явно только что успела нацепить.
Спасибо, что хотя бы не в процессе застукала… Хоть капля стыда у муженька осталась, чтобы поспешить одеться и оправдаться. Вот только с последним он не спешит. Понимает, что любые слова окажутся лишними?
Странно… и о чём я думаю?
Кажется, я толком не осознала ещё, что именно случилось.
— Это… — начинает Егор.
— Не то, что я думаю. Конечно, — киваю я, стараясь проглотить обиду и не сорваться в истерику.
Мне нужно поберечь себя.
Не хватало ещё, чтобы молоко перегорело.
Дочка ещё маленькая ведь совсем, не дело лишать её грудного молока из-за «чудака» отца.
— Всё верно. Совсем не то. Юля просто приехала убраться здесь, вот и всё. Хотелось оставить квартиру после себя чистенькой.
— Правда? Хорошо себя чувствуешь, да? Или чистку ещё не закончили? Надо было табличку хоть повесить «идёт уборка унитазов».
— Вообще-то, — пищит девка, но Егор затыкает её, смерив злым взглядом.
— Малыш, ты только не устраивай сцены ревности и прочее. Знаешь же, что это не моё. Это было на один раз. Мне захотелось попробовать что-то новое и расслабиться. А ты после рождения ребёнка. Считай, что Юлька тебя выручила.
Возмущение уже закипело, достигло критической точки и вот-вот вырвется наружу. Он совсем уже озверел так себя вести? Какая нафиг Юля? Кого она выручила? От обиды глаза жжёт, но я просто сжимаю руки в кулаки и стараюсь дышать ровно. Жизнь у меня была несладкая. И не такому научила.
Я не хочу показывать Егору свою слабость.
Не готова раскрыть всю свою боль, чтобы увидеть взгляд победителя, морально уничтожившего меня.
Не дождётся!
— Точно. Юлька действительно меня выручила. Спасибо, Юлька, что открыла мне глаза на кобеля неверного. Теперь я точно знаю, что в эту квартиру не вернусь. Я подам на развод, Буров. Никогда не прощу за такое, — цежу сквозь зубы я.
— Я тебя купил, Вика, не забывай об этом, когда бросаешься такими пафосными словами. Ты будешь делать всё, что я захочу. Скажу смотреть, как я тебе изменяю – ты сделаешь это. Скажу забыть, что ты видела – забудешь. Всё будет так, как скажу я. Второго в нашем случае не дано.
— Нет, — скрещиваю руки на груди в попытке закрыться от таких хлёстких слов.
Да, родители продали ему меня, но прошло немало времени. Я же его действительно полюбила, открыла для Егора душу и сердце, а он растоптал его, нещадно смешал с грязью своей проклятой измены.
Муж смотрит на меня, хищно улыбается и притягивает к себе Юльку.
Как же хочется оттаскать её за волосы, а ему переломить место, которым захотелось попробовать «что-то новенькое».
— Да, Вика… Да. А иначе ты вылетишь из этого дома как пробка и больше никогда не увидишь дочь! Раз так всё сложилось, то смотри! Потому что я велел тебе сделать это. Смотри и впитывай… Может, я войду во вкус и позволю тебе присоединиться к нам? Кто знает, любимая?
Он целует эту дрянь, а она льнёт к мужчине, осмелев и наплевав на то, что оказалась пойманной с чужим мужчиной. Внутри всё переворачивается от отвращения, но я смотрю…
Совсем не потому, что так велел мой «благоверный».
Я смотрю, как он целует её и скользит руками по тонким изгибам талии какой-то швабры, чтобы навсегда уничтожить в себе всё хорошее, чтобы убить любовь, зародившуюся к этому мужчине, и вычеркнуть его из памяти.
Смотрю, впитывая в себя это мгновение, как он и приказал, но ради другой цели.
Я никогда не прощу тебе это измену, Буров!
И отомщу.
Я жестоко отомщу за каждую слезинку, которая сейчас не скатится по моей щеке.
За каждую секунду этой боли и унижения.
Потому что иначе с такими, как ты, нельзя.
Настанет время, когда ты пожалеешь о случившемся, да только поздно будет, потому что я никогда не забуду этого предательства.
Слушать от других, что муж изменяет, и увидеть это собственными глазами – слишком разные вещи, и если раньше я искала повод, чтобы простить Егора, то теперь найду тысячу, дабы потопить его и оставить ни с чем.
Не на ту нарвался, «любимый»!
